Полынная горечь блистает в росе пред рассветом,
луна убывает, сжимая браслет на запястье.
Что руки творили? Что прячется в платье конфетном?
Семь раз измеряя, изменишь ненастье на счастье?
А гусли трень-бренькают... дева ночная - прохлада....
Где феи и розы? На кронах кричат воронята.
Аккорды минорного лада, ну, просто засада...
Туманная четверть, в которой ежу лишь понятно
каким новолуние станет -сиренево- белым ли танцем,
зеленым простором полей иль лазоревым цветом?
В котомке заплечной рушник, кожура померанцев,
да карта, потерь, по которой скитался по свету.
Не делятся на пять четыре угла , как не бейся,
сложить бы, да сумма в суму превратится. Поэта,
хоть взятки и гладки, водитель последнего рейса
в автобус не пустит, пока не увидит билета...
Цветное драже врассыпную из детских кулечков,
а это по сути совсем неплохая примета.
О чем там лягушки судачат , рассевшись по кочкам?.
Дыхание осени гасит костры мимолетного лета.
По лестнице каменной вверх в сером рубище стража
принцессу с застывшим лицом поднимает неспешно.
В хрустальных сенях ангел ждет дорогую пропажу
и нежно касается сомкнутых уст, воскрешая надежду.
Поет колокольчик рассветному ветру балладу,
из чашки фарфоровой выпит последний глоток.
садовник для зимних садов заготовил рассаду.
Высокое солнце пылает сквозь тучи . Порог.
|
